ЧТО ТАКОЕ ЧУВСТВО РАВНОВЕСИЯ?

На вопрос, обоснованно ли говорить о чувстве равновесия, которое позволяет нам ощутить положение нашего тела по отношению к окружающему его пространству, современная физиология не дает решительного ответа.

Также отмечено, что целый ряд чувственных процессов тесно связан с поддержанием равновесия. Так, глаза, уши, чувство осязания и мышечное чувство разделяют ответственность за необычайно сложное взаимодействие рефлексов, инстинктов, совокупность движений и реакций всякого вида, служащих регулировке равновесия. Но является ли пространственное управление телом актом, принадлежащим чувственным функциям и их органам? Или мы имеем здесь дело скорее с очень сложным механизмом, опирающимся на нервно-мышечный аппарат нашего тела?

Если мы спросим себя, какие же ощущения или восприятия, принадлежащие чувству равновесия, мы имеем, то нам станут понятными затруднения физиологов при попытке дать однозначный ответ.

Образы таких состояний показывают нам, как глубоко в нашем организме коренится функция поддержания равновесия. Если нам кажется, что мы падаем, на помощь приходит весь мир реакций чувства собственного движения. Если мы чувствуем головокружение, вспенивается все жизненное чувство; приходит в волнение вся вегетативная система.

Б результате таких рассмотрений может сложиться впечатление, что чувство равновесия, так глубоко пронизывающее три других описанных выше чувства, может быть само по себе и вовсе недоступно восприятию. Разве нельзя себе представить, что равновесие нашего тела поддерживается благодаря тому, что чувство равновесия, как скрытый остов, лежит в основе чувства осязания, чувства жизни и чувства собственного движения? И что вследствие своей скрытости оно не передает нам никаких непосредственных ощущений и восприятий?

Уже много лет назад фон Крис указывал на особое место статического чувства. Он говорил: «Таким образом, мы видим, что возбуждение, исходящее от статического органа, в своих связях и протекании всегда захватывается, модифицируется и дополняется содержанием сознания, исходящим от других чувств».46 Далее фон Крис ставит вопрос, действительно ли чувству равновесия присуще специфическое ощущение, или оно представляет собой только регулирующий организм в поле других чувств. Он приходит к мнению: «Ибо даже если мы примем, что при деятельности статического органа, наряду с его отдаленными последствиями, которые преимущественно доходят до нашего сознания, мы еще испытываем какие-нибудь самостоятельные и особенные ощущения, то это будут наверняка незначительные и неотчетливые восприятия.

Но остается еще вопросом, правомочно ли говорить здесь о «наверняка незначительных» восприятиях, и не более ли правильно будет говорить об описываемых здесь феноменах как о скрытых, недоступных непосредственному восприятию ощущениях, которые проявляются только в состоянии потери или расстройства чувств.

В главе о чувстве собственного движения мы уже указывали на то, что именно в области чувства равновесия «процесс сплавления восприятия и движения достигает своей высшей точки», поскольку восприятие и предмет восприятия достигают полного единства. Не должны ли мы из этого заключить, что статическое чувство суть лишь повышенное чувство собственного движения и лишено всякой специфичности? И что, так сказать, идентификация между душой и телом в этой сфере достигает такого совершенства, что оба исчезают, подобно тому как исчезают кислород и водород, соединяясь в воду?

Не становится ли, таким образом, само «равновесие» чем-то новым, третьим, которое потому не воспринимается, что оно само стало частично душой и частично телом?

То, что в смысле предшествующих рассмотрений было в какой-то форме содержанием ощущений, в чувстве равновесия стало полностью душевным переживанием, и поэтому ему недостает качеств ощущения. Чувство равновесия и его восприятие идентифицируется с душой и целиком проявляется в ней. Поэтому дистанция, которая присуща всякому другому процессу восприятия, здесь отсутствует. Чувство равновесия лишено в обычном смысле всякого содержания ощущения.